Заметив меня, Ирвин сам, первым, направился мне навстречу. Я не видела причин избегать разговора, и тоже сменила направление, шагнув в его сторону.

— Тебя уже выпустили? — улыбнувшись, спросила я на ходу.

Он положительно ответил, просто прикрыв веки.

— Два часа назад, — сказал он затем.

Я кивнула, останавливаясь напротив Ирвина. Тёмные волосы, привычно весёлый взгляд, ставшая такой знакомой линия скул. И никакой решётки между нами. А на её месте — то, что куда как прочнее и незыблемее.

— Надеюсь, с восстановлением во всех званиях и возвращением на прежнее место службы? — уточнила я.

— Да.

— Поздравляю.

— Спасибо. Как тебе это удалось?

Отнекиваться, прикидываясь, что я тут ни при чём, явно не имело смысла.

— Это оказалось весьма тривиально, — поморщилась я. — Всё лежало на поверхности, надо было только захотеть увидеть. Те, кто был до меня, просто не захотели. Но как только король получил новую информацию, сразу же приказал тебя освободить.

— Я благодарен королю, — кивнул Ирвин, — но гораздо больше благодарен тебе. Чем я могу тебе отплатить, Стелла?

Он взял меня за руку. Я смотрела на свою ладонь, чувствовавшую мягкое прикосновение его пальцев, и думала. Действительно, чем? Как я могу ответить на этот вопрос? Стань человеком, измени свою сущность? Не пей мою кровь в ближайшую смену фазы, убей кого-нибудь другого?

Улыбка окончательно сбежала с моих губ. В горле пересохло.

— Ты действительно можешь кое-что для меня сделать, — тихо сказала я. Ирвин продемонстрировал всем своим видом, что он весь внимание, ещё не подозревая, в чём окажется суть моей просьбы.

Глубоко вздохнув, я собралась с духом и подняла на него взгляд.

— Я хочу попросить тебя, чтобы ты не преследовал меня и не искал со мной личных встреч, — негромко сказала я, убирая руку из его пальцев. И вынужденная видеть, как меняется его взгляд. — Я очень за тебя рада, и это чистая правда, но ты должен меня понять. Мы оба хорошо знаем, что между нами не может быть ничего серьёзного или продолжительного.

— Почему? — хмуро спросил Ирвин.

— Ты отлично знаешь, почему, — отрезала я, зажмурив глаза и чётко, почти жёстко, произнося слова. — Знаешь, — я снова открыла глаза, — для меня всё это тоже тяжело. То, что происходит, совсем мне небезразлично, поэтому просто не мучай меня, ладно? Чего быть не может, того не может, и точка. Поэтому давай просто договоримся. Ты живёшь своей жизнью, я своей. Ты не преследуешь меня, я не преследую тебя. Я просто закончу здесь, во дворце, свои дела — и уйду. И оставлю тебя в покое.

Поток холодного воздуха окатил лицо и шею. За углом плохо закрыто окно. Ирвин поднял на меня мрачный взгляд. В его глазах не осталось и следа недавнего веселья.

— Полагаю, я не имею права настаивать. — Его голос прозвучал хрипло, как тогда, в камере. Я согласно кивнула. — Хорошо. — Его интонация и выражение лица не имели ничего общего со значением произнесённого слова. Он ещё немного помолчал. — Вероятно, ты хочешь забрать это назад?

Ирвин извлёк из-за пазухи уголок моего платка. Вытаскивать его целиком, однако же, не спешил.

Грустно улыбнувшись, я покачала головой.

— Нет. Оставь себе. Мало ли что? Вдруг ещё когда-нибудь понадобится согреться. Береги себя.

Я подалась вперёд и на мгновение сжала его плечо. После чего отвернулась и поспешила вернуться к себе в комнату. Дабы на собственном опыте проверить тезис о том, что слезами горю не поможешь.

Глава 17. Игра с огнём

Опущенное в воду пламя факела зашипело и заплевалось дымом, протестуя против такого обращения. Но силы были неравны, и оно вскоре погасло. Коридор погрузился в темноту. Погоняемый собственным нетерпением, Винсент даже не постучал, а скорее поскрёбся в вожделенную дверь — условленным образом, уже повторённым много раз, так, чтобы, окажись в комнате кто-нибудь, кроме Селины, он бы подумал, что речь идёт о скрипе ставни или о юркнувшей в щель мыши.

Дверь распахнулась, и Винсент сразу же оказался в объятиях женщины, которая в считанные дни стала самым дорогим и близким ему человеком.

— Что ты так долго? — спросила она, отрываясь от его губ и утягивая за собой вглубь комнаты.

— Долго? Я почти бежал всю дорогу, — рассмеялся он, усаживаясь на кровать подле Селины.

— Всё равно долго, — упрямо повторила она. — Я боялась, вдруг с тобой что-нибудь случилось там, на холме. Каждый раз боюсь.

— Ничего со мной не случится, — заверил Винсент, гладя её по волосам.

— В тот раз ведь случилось, — напомнила Селина, развязывая шнуровку его плаща.

Винсент стянул плащ с плеч и отшвырнул его в сторону.

— В тот раз я ещё не знал, ради чего живу, — прошептал он девушке на ухо, после чего крепко прижал её к себе.

Селина счастливо засмеялась. Нехотя отпустив её от себя, Винсент поднялся, чтобы снять пояс с пристёгнутым к нему мечом. Девушка тоже встала и прошла к столику налить себе воды.

— Будешь? — спросила она Винсента.

Он покачал головой. Пить ему не хотелось. Хотелось просто смотреть на Селину, жадно ловя каждое её движение, зная, что скоро ему придётся уйти и снова не видеть её целые сутки.

— Ты слышал, этого парня, которого считали тъёрном, отпустили, — между прочим заметила Селина.

— Да, — поморщился Винсент. — Нашлись свидетельства того, что он невиновен.

Отпив из хрустального бокала на хрупкой тонкой ножке, Селина поставила его на стол и снова прошла к кровати. Даже в мягкой домашней обуви без каблуков ей каким-то неведомым образом удавалось ступать грациозно.

— Стало быть, настоящего убийцу так и не нашли, — заключила девушка.

Она снова села и откинула спину назад, опираясь руками о кровать.

— Пока не нашли, — поправил Винсент. — Тебя тъёрн, конечно, не тронет ни при каких обстоятельствах, — немного подумав, добавил Воин. — Он обнаглел, живя во дворце, но всё же не до такой степени. И тем не менее, на всякий случай будь осторожна. Не покидай свои покои в ночи, когда меняется фаза луны.

— Не беспокойся, до меня тъёрну не добраться никак, — усмехнулась Селина. — Если только… — она подняла на него лукавый взгляд, — …тъёрн — это не ты.

— Что?!

Винсент аж поперхнулся, услышав такое предположение.

Улыбка Селины стала шире.

— А что? — повела плечиками она. — Ты — единственный, с кем я встречаюсь наедине. И для тебя это была бы идеальная возможность. Никто не знает о наших свиданиях. А, значит, ты бы мог прийти ко мне через потайной ход. Я открыла бы тебе сама. Затем ты мог бы выпит мою кровь и беспрепятственно уйти по всё тому же ходу. И ни один человек в жизни бы не догадался, кто это сделал.

— Селина, ты говоришь серьёзно, или я могу понадеяться, что это такие шутки? — нахмурился Винсент.

— Как знать, — хмыкнула она. — Я-то, конечно, шучу, но вот с другой стороны… То, что ты — не лекардийский посол, я поняла с самого начала. Но, впрочем, об этом явно знает и Рамиро; значит, тут какая-то другая история. Однако зачем-то ты ведь забрался на лунный холм в ту памятную ночь. И отчего-то на тебя там напали люди в масках. Ну, и, наконец, ты не приходил ко мне три дня назад. Как раз в ту ночь сменилась фаза и была убита это девица.

Винсент наблюдал за выражением её лица, склонив голову набок. Селина казалась совершенно спокойной, но вот всерьёз она рассуждает или нет, ему было ясно не до конца.

— Из этого ты делаешь вывод, что её убил я? — осведомился он.

— Не делаю, — возразила Селина. — Просто рассуждаю. В действительности мне совершенно всё равно, тъёрн ты или нет.

Вот это уже становилось интересно.

— В самом деле? — переспросил Винсент.

В данной ситуации он никак не мог не подумать про Стеллу, привязанность которой откровенно не понимал.

— Да, — просто ответила Селина. — Тебя это удивляет?

— Сказать по правде, немного.

Винсент поморщился, поняв, что голос прозвучал несколько жёстко. Должно быть, его элементарно задела сама возможность предположения Селины.